ОСЕННИЙ ДОМ(октябрь, 1-7, 1995 г.)
По синему снегу
босыми ногами
По синему снегу
в робкое утро
убежать отсюда
в дальние дали
Укрыться в полях
у Великого Бога
спрятать глаза
в сокровенное сердце
в глубинах его
отыскать покаянье
и пойти босыми ногами
по снегу
молча, неспешно,
не прося подаянья...
***
Наступают дни уходить
Пока я еще не разбился
об эти бетонные плиты
суеты и обманаУходить
туда, где можно найти
безутешному сердцу -
нежный приют,
бесприютному слову -
обрести утешенье,
теплым ладоням -
капли холодной росы,
вере - в молитве ответ
надежде - сладость надежды
любви - лишь любовьНаступают дни уходить,
чтобы никто не дарил мне
пустые орехи в День Ангела,
чтобы люди забыли имя мое
и думали только о вечном
Наступают дни уходить...
***
Прими слова мои
и я затихну
У озера ночного
Нежный свет
далеких звезд
Лишь покаянные молитвы
останутся в устах
да горький хлеб.
***
Задохнулись от бессилья
от тоски
от слез
Разучились видеть птиц
Глаз не в силах поднять
в бесконечный просторСмерть в глазах догорает
и искрам нету числа
Заклинаю вас
Молча прошу
на коленях кровавых
шепчу в глубине
мягкой ночи:
"Опомнитесь!... "
Холод песчаный
беззвучный
каменный
отвечает мне
отвечает нестерпимой
густой пустотой.
Задохнулись от горького крика,
клейменные ложью
и ропотом
Уходите медленно
все дальше и дальше
Тревога в ваших следах вздыхает...
***
Октябрь - твой новый отец
В объятьях его ты сгораешь дотла
Октябрь - твой опоздавший жнец
рождает тепло
Золотые крыла
испачканы тусклым грехом,
но все же сверкают во тьме
Иногда ты - великий рыбак
иногда ты - герой на войне...Приходи.
Сердце мое - усталый зверьСлишком усталый
и слишком больной
Приходи.
Я оставлю открытой дверь
Посидим в тишине с тобой...
Дорога среди сосен и лип
Боюсь раздавить муравьев
цвета глины
Предо мною - отблески
прошлой жизни
Предо мною - река
с берегами из тысяч молитв
Предо мною - синева
этих долгих небесПриходи. Станем
одинокими камнями
в саду небесном,
ежевикой Господней
Приходи...
***
Господи,
даруй мне крылья
улететь сквозь печаль
праздных слов,
спалить паутину страстей,
сладострастье мое
вырвать с корнем
В тихом смехе души
вернуться домой
сквозь мелочность наших греховГосподи,
всех любимых,
брошенных мной
Сохрани
под покровом своим -
невидимым, нежным,
святейшим
Я из пепла, золы и грязи
и еще из жажды, унынья
и огненных всплесковв желанье еще раз родиться,
прошептав: "Прости меня, Господи...",
пытаясь остановить
уходящее время.
Бегство ночное.
Тьмы опьяняющий
запах.
Куда мне бежать?
Только в сердце...
Поют незнакомые птицы
Взгляд их подобен молнии ломкой
Пение - голос ангельский,
Райские слезы
Рыдание Девы Марии...
***
Когда говорю, я светел и чист
Когда остаюсь один
Я - пепел сгоревших лесов
я - клятвопреступник
я - бронзовый дым...Веселое время
в рабстве души
в опустевших постелях
у тихих озер
Ребенок, забывший свою колыбель
не знающий ласки
дикий и нежный
словно лесной костер...
Я-храм разоренный
в горном селенье
одинокий,
с разобранной крышей:
черепица давно провалилась,
витражи почернели,
престол запыленный.
Лишь каменный крест
в величьи своем
непокорен,
бесконечно красив
ранним утром осенним.
Становится храм
прибежищем чаек днем,
а ночью
совы и мыши
в развалинах прячутся.
От кого? Я не знаю.
Черноокая молния
прошлой ночью
попала в старую липу
рядом с храмом...
***
В любом искушенье
великая милость
в горе бездонном - голос Творца
Лесная дорога от храма
в брод, через реку
к дому
сладка и беспечна
Близится жатва -
нивы жаждут серпа.
Женщина -
летняя полночь
Хлеб необычно мягкий
Квасной
Тайна завета Господня
Ледяная вода,
когда губы сухие не в силах
промолвить: "Пить..."
Ты ведь знаешь, что нам
ничего не осталось
только
молиться и плакать ночью
и славить творенье утром,
а после сидеть
в одиноком раздумье,
читать, если можем, книги
или работать
и слушать звуки природы
и помнить всех живых
и ушедших от нас
в края
неземные
Ты ведь знаешь, женщина,
как красивы деревья
и травы сухие
и корни приятны на ощупь
Лианы - так необычныТы ведь знаешь, женщина,
лучше меня,
что такое мужчина
что такое любить и жалеть
Ты ведь знаешь, правда...?
***
Грехи закапывали в землю
Умывались рассветом и псалмами
Канон Троице - целебные травы Господни
Я становился податливым ветром,
сборщиком фруктов,
шелковой нитью
цветом трав
учился любить нелюбимых
любить даже тех,
кого не способен любить.
Я видел следы Господни
рядом с босыми ногами
паломниц в белых платках
Я видел руки Господни,
укрывавшие нас от врагов.
Грехи уходили вместе с трудами
вместе с тяжестью бревен
и с каждым ведром навоза,
с каждым замесом молочной извести
с каждым ударом топора
И сердце открывалось шире
Комната становилась все чище
И лики женщин прекрасней
И демоны злее,
Когда песок иорданский
блестел в наших грязных ладонях...
***
Я бы на руках своего сердца
нес ту, которая соткана
из слов и движений
терпеливых и нежных
из взглядов глубоких и мудрых
из огненных рук смиренных и кротких
из звезд бесконечно далеких
из голосов трав и ветра.
Я бы славил ее,
с простыми власами
в белом платке
одетую в золото и серебро
молитв монастырских
с невидимым трепетом губ
Я бы придумал песню-
вечную песню для ее хрупких глаз
для глаз драгоценных...
***
Лопнули ветхие четки
в пальцах сухих
и упали в ночное небо -
Вспыхнули новые звезды
Пробуждаются птицы
Скоро рассвет
Тихий голос читает псалмы:
"Милость и суд воспою тебе Господи..."
Сладкий запах прелой листвы
Воздух прозрачен
Воздух упруг
"Помяни щедроты твоя, Господи..."
Укрой нас от черных пут...
***
Желанье стать невольником,
Рабом
Пока не зацветет
в ладонях утро
Гребцом, прикованным к галере
и слепцом,
всегда сидящем в храме
тихо
мудро
неспешно говорить молитвы
вслух
без страха
и в затерянных лесах
найти последний
бережный приют,
Дух сохранить в
измученных сердцах.
***
Укрой меня,
Мне холодно и сыро
Осенний ливень - на моем плече
В часовне тают свечи
Время стонет
в ладонях ледяных
На полотне
бездарной жизни
странные распевы
забытых дел
Беспечные слова-
плоды гнилые
и седые стены
нас разделили
Пустотой греха.
Укрой меня,
здесь так темно и сыро
здесь сотни лестниц,
лабиринтов, галерей
здесь тишина
как тягостная сила
мне давит шею
и дыхание ночей
мне опаляет веки
Серый странник
присел на краешек стола
молчит и ждетУкрой меня,
ведь скоро станет ясно
кто умер
кто родился
кто прощен...
***
В сердце моем- теплая медь
Руки умыты горячим свинцом
Над головою- бесовская плеть
Леший следит за моим ремеслом
В доме- ни звука
Распахнута дверь
Высохло масло в лампаде
Полынь
у изголовья постели
и ночь
ветром закрыла Псалтирь.
***
Позади остались три года,
иссушившие наши руки
молитвы, исцелявшие наши раны
сказка, которая так и осталась сказкой.
Позади
ветхая песня и горечь,
скрытая горечь
в празднике винном
Позади
радость дождя,
радость свежего хлеба,
радость пахучих травТы ведь не знаешь, как больно
тебе и Ему,
Когда распинаешь Его,
Смерть приходит
ставит отметину в душу
грязью и пеплом
и кто-то тогда хохочет
и кто-то тогда хохочет...Позади все звезды,
которые гаснут
солнце, которое только заходит
птицы, которые петь не умеютПозади,
но я ощущаю
(нет, не сердцем и не губами)
как пусты мои скорбные руки.
Мария, умеешь ли ты
смеяться
знаешь ли ты мою радость?
Ты - как тополь растущий
надежный и сильный
заполняющий круг моей жизни
своими ветвями
Какой он - твой белый город?
светлый и яблочный город?
Никогда мне не знать ответа
Никогда мне не слышать твой голос
Свет не общается с тьмою,
а я любить не умею...
***
Бабье лето - золотая нить
из небесного полотна
Кто дарит ее,
чтобы к раздумью склонить
взглянуть на мир
с той стороны зеркального стекла...
Я смотрю из окна
на эту зрелую женщину
мудрую, нежную
с такими ласковыми глазами
и огненным ликом
и не знаю,
есть ли надежда
на новую встречу
Кто еще помнит о нас?
Кто способен утешить нас
как младенцев?...Вернуться в святую купель
В колыбель из осеннего
свежего ветра и листьев,
прикоснуться несмело
к пшеничной груди
бабьего лета,
прошептав: "Сохрани..."
Что еще остается нам?
Слышишь напев
молитвенный и глубокий
слова простые и сильные
Ты - из ребра моего бессмертного,
из рек моих сокровенных,
родников голубых
моих губ
и чистейших желаний
сотворена
Женщина -
пламенная осень
Последняя осень
перед новой войной.
***
Вот твое царство, Господи
вот бесконечное поле
тропинка чрез луг некошеный
стебли-людское горе
стебли едва примяты
в каждом зерне - тревога
Вышли из дома поутру,
оставив огонь у порога.
Пахаря в грязной рубахе
в час мы видели первый
Охотника за сердцами
в час разглядели третий
В шестой час сквозь дымку болотную
нас увидал крестьянин,
А у ручья в час девятый
монах нас манил руками.
Солнце клонилось к западу,
мы приклонили головы,
о камни стерли колени
вечер нас мучил холодом
и у костра елового
последний поклон к востоку,
только не знаем мы, Господи,
много ль от этого проку?
***
Ольга - серебряный звук
Божьей росы в небесных полях
Ольга - святая дорога
через темнеющий страх.
Как ожидают первенца
Ты ждешь нас у древних икон
Каждый усталый восход -
твой очарованный дом
от всех родов возвеличенная
от северных, жгучих родов
упрямых,
Богом наказанных,
уставших от тяжести снов.Ольга - взмах крыльев
над озером
в сумерках,
утренний вздох
тумана над летней рекою
Ангельский свет
в серебре облаков.
Кто дал тебе имя - Ольга?
Буквы - хмель
буквы - вьюн и лоза.
Кто дал тебе имя - Ольга?Июльская ночь спустилась
к земле,
промыла ливнем глаза...
***
Ближе ко мне подойди,
чтоб между нами осталась
только земля
и небо -
осеннее
бесстрастное
Ближе ко мне подойди
и ты увидишь
зерна в моих ладонях
гладкие, чистые
словно янтарь.
Пусть между нами
ляжет Россия -
ее тело измученное,
растленное,
забрызганное грязью
и кровью
Нагое.
Неужели тебе не страшно,
Когда дочь умирает?
Когда умирает мать?
Ближе ко мне подойди,
загляни мне в глаза -
в эти открытые раны
Что там?
Скажи...
Поминальные слезы?
Молитвы? Грехи?
Умиленье?Что-то другое -
неуловимое, ветхое?
Ближе.
На пальцах моих нет колец
Путь мой короток,
грешен, пустынен
Лишь иногда в ненужных мечтах
Я целую свою
нерожденную дочь,
ласкаю нерожденного сына...
***
Анне Ранцане
Анна спит.
Не стыдись своих слез
Не стыдись преклоненных колен
перед Распятьем
Одиночества не стыдись.
В слове твоем сплетаются
травы жизни и смерти,
рассвет затихает
в яблочных зернах.
Анна спит.
Видит светлые сны
видит старые липы
у дома,
которому молится,
видит руки
словно корни растений -
старого мастера руки,
мнущие глину
Печь,
откуда выходят фигурки
краски
кисти простые...
Анна спит.
А утром
Колодец от инея стонет
замерзший колодец,
присыпанный снегом
Анна проснись!
Пора за водой
и за болью.
***
Ушедшие,
оставившие мир,
Жажда ваша бездонна.
Четки, иконы, Псалтирь
да маленькое оконце -
ваши земные друзья,
ваши земные слуги.
Бессонна ваша тоска,
Ласковы ваши руки.
Копья и стрелы летят вам вслед
Проклятья царапают лбы.
Ад притаился,
таится и ждет.
Вам не нужен наш хлеб
радости наши забыты
горести наши чужды.
Но мы остаемся здесь -
в этих пустынных местах,
где враг, искуситель, предатель
где в каждой ладони - страх.
Молитесь за нас,
просите
немного огня,
вещих снов
чистоты первозданной и снега
для наших губ и грехов.
***
Видно кем-то я проклят
(но кем и когда?)
И взгляд мой снега окутали
Корабли дали течь
Паруса
разорваны ветром,
заклинил штурвал
снасти истлели,
запутаны.
Это проклятье лежит на челе,
но не клеймом оно выжжено,
проклятье - мой крест
и в огне
оно седмирицей очищено
Нет, не тавро позорное
не печать колдовская
Боль необычная
странная
Тоска моя неземная.
Ты не ищи меня, милая
в этих словах неумелых,
в них от меня лишь дыхание
в них лишь огонь несмелый...
***
Под рукой,
привыкшей к раздумьям,
белая глина податлива
словно осенняя полночь.
Из глины рождаются соловьи,
люди, звери, деревья
и ставит фигурки в печь
моя нерожденная дочь.
Мать пошла по воду.
Покосился колодец.
Тропинка мокра от росы
Прошу тебя,
войди в дом мой осенний
радость и горе мое раздели
Помолись со мной,
не пугайся слов о смерти
Вот - яблоки
не стесняйся - бери
вот - вино,
выпей со мной
немного
Может быть, чай?
Хочешь - молчи
хочешь - я помолчу?
Не уходи,
останься сегодня в доме
в доме моем осеннем,
Я двери закрою -
никто не войдет
не потревожит.
Останься.
Утром уйдешь незаметно
Я лишь услышу скрип двери
выйду в сад
и следы увижу
и снова буду мять белую глину.
