Песни для старого быта
(Киото, 5 марта)

Всю программу пребывания в Киото нам делали люди, не рассказать о которых мы просто не вправе.

В городе Осака есть трехкомнатная квартирка, на дверях которой написано: "Prospekt Mira". Так называется фирма, основанная в 1996 году человеком по имени Макото Кимура. Профиль у фирмы несколько экзотический: пропаганда русского рок-н-ролла в Японии. В свое время Кимура долго жил в Москве и по-русски говорит отменно. "Аквариум", правда, особо не слушает, поскольку больше уважает "провокационную музыку" и вообще считает себя панком и авангардистом - но после проведенных в России лет относится к фигуре БГ с пиететом. Кроме Кимуры, в фирме работают еще двое - компьютерщик Хидэёси (страница на Сети^* - его рук дело) и совершенно очаровательная Тикако, ведающая собственно бизнесом. Бизнес заключается в торговле русскими компактами, которые пока расходятся не то чтобы со свистом - но все же приносят деньги, достаточные для эпизодической организации японских гастролей наших музыкантов. В последний раз это была таллиннская группа "Не ждали", теперь речь идет о концертах "Вежливого отказа". Задумываются над тем, как связаться со "Звуками Му".

Мы как-нибудь напишем об этих ребятах поподробнее. Они удивительные.


* * *

Прибываем в Киото, ловим на вокзале такси, упадаем в отель. Точнее, в рёкан - гостиницу в чисто японском стиле. Кимура не подвел, жилье подобрано что надо. Я нахожу его по-хорошему "джинсово-потертым", а Вадька даже усматривает проявления эстетики "ваби"^*. Вокруг все деревянное, за окошком организован водопадик, каждая дверь скрипит, стены тоньше некуда, а кроватей нет и в помине. Под вечер миниатюрные бабульки в кимоно приносят тебе тюфяк и стелят прямо на татами, чтобы утром ломиться в дверь, требуя его обратно. Уютно, вкусно и недорого.

Расчет оправдался - гости, похоже, довольны. Но валяться на циновках времени нет, через час концерт.


* * *

В районе Кансай (Киото, Осака, Кобэ) нашего брата пока немного, поэтому и народу набирается от силы полсотни человек. Как окажется потом, многие не пришли, испугавшись давки, а потом жалели. Но благодаря этому концерт протекает в душевной атмосфере питерского квартирника. Борис начинает "Трамваем" и, двигаясь из Калинина в Тверь через комнату, лишенную зеркал, постепенно подводит зал к "Электрическому псу":

"...И одни с изумлением смотрят на Запад,
    А другие в экстазе ползут на Восток..."

На токийском концерте публика остро прореагирует на это место. Здесь же сначала дослушали до конца, а уже потом вознаградили громкими возгласами: "Вот это по-нашему!" После "Пса" начинается, наконец, полнокровное общение с залом.

Записка: "Сейчас в печати часто встречается понятие "Русский Рок", и каждый понимает под этим что-то свое. Как бы Вы охарактеризовали русский рок?"

Ответ: "Я представляю себе русский рок примерно так: пожилые люди с немытыми волосами громко поют о том, как им плохо живется на свете. Причем среди них попадаются особо продвинутые, которые поют о том, как им плохо живется на свете вместе со всеми нами."

Серия новых песен. "Девушки танцуют одни", "Скорбец", "Чкалов", "Афанасий Никитин". На словах "нам, русским, за границей иностранцы ни к чему" зал просто взрывается. Борис отмечает, что в России эта строчка не порождает такой бурной реакции. Ничего удивительного.

"Старик Козлодоев" - вестимо, куда ж без него... Сидящий позади меня пацан лет десяти то и дело прыскает в ладошку. Но не слова тому виной - пацана смешит инструментальная вставка. Та самая - "Тра-та-та-та-та Та Та..." Мать, оглядываясь вокруг, смущенно его одергивает.

Концерт снимается японским телевидением. Потом они берут у Гребенщикова интервью. Очень хороший знак.

---