Харуки Мураками

      Переводить и быть переводимым
      Japanese Book Review, декабрь 2001 г.

      Пер. с английского Элины Богдановой

        Я редко возвращаюсь к своим книгам и перечитываю то, что написал. Отчасти из робости перед самим собой, отчасти из страха разочароваться в своей работе. Гораздо лучше, мне кажется, сосредоточиться на том, что хочешь сделать в будущем.
        Признаться, частенько я забываю о том, что и как написал. Были времена, когда, читая книгу или журнал, я наталкивался на фразу или пассаж, которые изрядно поражали мое воображение тем, что я угадывал цитату из написаного мною (понимаю, насколько самодовольно это звучит).
        С другой стороны, раз я немедленно узнаю цитату - значит, это плохая работа. Мне кажется, я забываю удачные места и помню только неудачные.
        Поэтому, когда мои книги переводятся и издаются на других языках через несколько лет после выпуска оригинала, я часто обнаруживаю, что не помню, что же в действительности написал.
        Нет, я не совсем безнадежен и обычно не забываю сюжет в целом. Но большинство деталей стирается из памяти, исчезает так же легко и неприметно, как испаряется с асфальта лужица после летнего дождя.
        Иногда я беру какую-нибудь свою книгу, переведенную на английский, начинаю ее читать и увлекаюсь (я успел забыть сюжет) - получаю удовольствие, смеюсь всю дорогу, до самого конца. Так что, когда переводчик спрашивает, как я оцениваю его перевод, он застигает меня врасплох. Все, что я могу сказать: "Да-да, хорошо... Читается плавно. По-моему, отлично". Мне сложно сделать какие-то замечания по технике перевода.
        Моя основная позиция как автора - если перевод моей книги читается с интересом и доставляет удовольствие, значит, цель достигнута. "Читабельность и увлекательность" - это главное. Именно таким должно быть произведение.
        То, что действительно скрывается в самом сердце книги, можно обсуждать лишь после того, как снят первый слой, пройдена кожура повествования.
        Глубинный смысл может обнаружиться не сразу, он может поджидать тебя в передней или за последней, закрытой дверью, в святая святых.
        Одно из преимуществ перевода своих произведений на другие языки, по крайней мере для меня, - это возможность посмотреть на собственные мысли в новом обличье. Возможность отстраниться от собственного текста и бесстрастно, хладнокровно прочесть его наконец глазами постороннего, считывая на другом языке то, что я вполне мог не прочитать на родном.
        Полагаю, я в состоянии взглянуть на себя самого со стороны, под другим углом.
        Прекрасно, что мои книги доступны неяпонским читателям, но меня привлекает возможность самому получить доступ к ним, стать читателем собственного текста как чужого - пока, к сожалению, только на английском.
        Говоря иными словами, я испытываю чувство облегчения от возможности дистанцироваться от самого себя, наблюдая, как созданный мной литературный мир трансформируется, будучи пропущен через Вселенную другого языка. Я сам долгое время занимался переводами (с японского на английский), одержимый, возможно, тем самым чувством отстраненности, которую и дает перевод.
        По-настоящему хороший перевод, без сомнения, требует безупречной легкости в обращении с языком, но что действительно необходимо - так это пристрастное отношение, любовь к переводимому материалу. Я уверен (как писатель и переводчик), что перевод должен рождаться из такой любви. Мне это очень близко. Мне близка такая беззастенчивая пристрастная привязанность к чему-либо.
        Вполне возможно, ничто более так не заполняет пустоты, зияющие там и тут в наших жизнях.