ВОЛК, ПЬЮЩИЙ РАССВЕТНУЮ ВОДУ

( февраль- июнь, 1995 г. )



 

Убивали Невесту
Сжигали фату
Белым ветром огонь
открывал наготу
и никто наготы не стыдился...
А невеста кричала:
Разбитые в кровь
две нежнейших руки
и разорвана плоть -
черной болью сочится.
Ветром горьким умылась сполна
Ветром горьким укрылась душа
В эту ночь мне не спится
И в немой колыбельной
затихли уста
Я всю ночь в чистом поле
умоляю Христа:
" Пощади мою грешную душу..."

Убивали Невесту
Сжигали фату
Долгий стон над снегами
пронзил тишину
Заалели глухие молитвы.
Утром ранним я встала с бедою своей
И рассвета ждала у лампадных огней

Ох, не спится...
Светлым облаком легким
Лебединым крылом
укрывалась от горя
За замерзшим окном
притаилась разлука
И птицы
взлетели с ладоней моих
Бесконечная радость
Растерянный крик
в нежном горле томится...
 

     ***
 

Нет, не прощенья
исцеленья
Прошу у Господа
и сны
как позабытые преданья
как вестники святой весны
Когда в монашеские ткани
уходит нежная душа
в моих глазах-бездонный трепет
в губах-желание огня
Я как уставший, нищий
путник
бреду по скошенным полям,
Забрызган липкой грязью,
Ложью
весь осквернен священный храм
осколки зеркала
в ладонях
сочится кровь из старых ран
Грех мой-уродливый и жуткий
как пес
припал к моим рукам
и лижет кровь
урчит,
и сладко
пить кровь шершавым языком...
Я знаю,
скоро будет жатва
И буду скошен я
Божественным Серпом...
 

     ***
 

Скрипнула дверь
Слепые следы на снегу
В полночь домой возвращаюсь,
но домой ли ?..
 

     ***
 

Сердце устало,
пытаюсь молиться.

Снег тает на теплых губах
какая-та скорбная птица
трепещет в груди
Обнаженный как страх
мой путь
меж сомнений, соблазнов
ошибок, обманов, грехов
какая-та скорбная птица
мне песню тихонько поет
о дивных садах
о смиреньи,
о страшной кровавой войне.
И странные, серые тени
бегут по облезлой стене
и кровь высыхает в ладонях
И ветер столь черен и зол
Какая-та скорбная птица
укрыла меня серебром...
 

     ***
 

Из чаши милости
Хоть каплю дай испить
от жажды изнемог
в пустыне,
Но небеса чутки к моим словам
И ночь легка в изгнанье.
На чужбине
живет моя заблудшая душа
И нет покоя ей-
то мечется, то плачет,
то в маяте,
то в тягостной вине

И молит о прощенье
в тихом плаче
в беззвучном стоне,
а в глубинах вод,
сомкнувшихся у сердца,
ил и грязь
Так протяни мне руку,
Я устал,
Я стал себе судья,
Я стал палач...
 

     ***
 

Чисто выметен пол
в этом храме без снов
Я хотел быть младенцем
без смертных грехов,
а весна уронила платок
у дверей
В долгом небе лишь клик
голубых журавлей.
Я хотел быть младенцем,
а стал подлецом
Я хотел быть огнем
с просветлевшим лицом
Все, что было ушло,
придавило крестом
День растерян и слаб
за промытым стеклом...
 

     ***
 

Весенняя ночь
жива и огромна
Ищу утешенья
в молитвах
Псалмы
мне верные братья
И древние песни
опять говорят
о любви,
опять говорят
о Величии Слова
о древней надежде
И крест
Мой хлеб и вино
Под босыми ногами
Хрустит голубое стекло...
Я все еще в муках рожденья
Молитва моя-недоношенный плод
Я все еще жду искупленья
Мой странный приют-
Богом собранный свод
из терновых ветвей
из горьких, кровавых слов
из тяжких ошибок
пустынных ночей
из долгих молитв
из рассерженных сов

Весенняя ночь
жива и огромна
Ищу бесконечную радость огня
Оковы ослабли
и нежные руки
Тихонько обняли меня...
 

     ***
 

У трав есть свой язык
неведомый и нежный
У трав свое молчание
и скорбь
Свои страдания и слезы
свои легенды и своя любовь,
а на моих ладонях
только ветры
в моих сгоревших и
пустых домах
обрывки веры и песок надежды
Любовь ушла,
оставив только прах...
 
 

     ***
 

Милая,
я раненый журавль
у русла высохшей реки
Высохли крылья мои
и глаза-
словно алмазы в пыли
сердце мое-
долгий стон в тишине
руки-кровавая сеть
Вечер нас обнял за плечи
И ночь
превратилась в червленную медь.
Милая,
я - загрустивший Апрель
в серых ризах
без веточек верб
Знаешь, мне кажется
надо уйти,
чтобы снова подняться наверх...
 

     ***
 
 

Повозка, запряженная волами
А из мешка, разорванного мышью
зерно на землю падает...
Как необычны тени на
крестьянских лицах?!...
 

     ***
 

На запад несколько шагов
и снова вниз-
по окровавленным ступеням бытия
В объятья ада
в тесноту грехов
к корням одряхлевшего зла.

Осталось так мало дней,
чтобы уметь любить
И чья-та жуткая тень
упала на лица
" Пить...", -
шепчут губы
Сердца
полны золотым песком
Вздрогнули руки
И смерть
рядом с дверным косяком...
 

     ***
 

И когда новый день
упадет к твоим запыленным ногам
Когда свинцовая плеть
разрушит сверкающий храм
Когда серебристая нить
оборвется в твоих оробевших руках
Железная ночь стеной
встанет в тени зеркал...

И я удивляюсь как время
становится синим льном,
становится пеплом
древних костров,
прозрачной водой и сном.
 

Шесть писем
нежны и беспечны
лежат на моем столе,
Шесть удивительных песен
расскажут мне обо мне.
Я все еще помню губы
Прикосновение рук
Сомкнулись чугунные двери
Распался замкнутый круг
Для нас-кровавый венец
для искупленья грехов
готовит Небесный Отец -
поэт бурных вод и лесов
И мы словно белые птицы
в гранатовых бусах скорбей
вернемся Домой сквозь боль
сквозь боль
нерожденных детей...
 

     ***
 

Этот город-камень и песок
В древнем воздухе застыли капли крови
Золото минаретов и крестов
Хранит Сияние Славы Великого Бога
Стены храмов полны огня и благодати
В пустынных горах-дыхание Христа
чуткое и сокровенное,
Ветер плавится в нежных ладонях,
в пальцах, держащих четки,
замирает у стены плача
                                          и умирает.
Великая Суббота.
Алтарь.
Чудо, дарующее надежду.
 

     ***
 

Молюсь о дожде,
о нежном дожде,
что смоет всю грязь с наших глаз
В наших руках-холодная сталь
в наших купелях-страх
Молюсь о траве,
о высокой траве,
что скроет нас от греха
И губы мои мокры от росы
и веки легки от блаженного сна,
Но если ты станешь рекой
я стану камнем на дне
и эта странная боль
утонет в холодной воде
Сверкающий ключ наших грез
откроет последнюю дверь
И ветер в густом тростнике
прошепчет тихонько:
" Поверь..."
 

    ***
 

Береги свое сердце,
милый,
Береги
Когда сердце в Боге-времени нет
Когда сердце в печали мирской-
время стремительно и безвозвратно
словно горный поток
Береги свою чистоту,
милый,
Береги
Когда очи твои чисты-небо безмерно
Когда очи твои мутны-взгляд людской
кажется сталью и терном

Боюсь, не сберегу я огня,
милый
он смеется в моих ладонях,
улетает
И нет у меня в этих краях
ни очага, ни дома

Храни свои слезы,
милый
в них только горечь и правда
сиянье, что неведомо солнцу
в них сокровенная кротость,
и нет нам назад возврата.
 

     ***
 

Я слезы свои не выплакал
Каждую ночь берег
для смерти близких
для черных дней
молился на алый восток
Жаждал прощенья
Жаждал любви
для самых темных сердец
Пусть Лекарем будет Время и Сон
Пусть светом будет Небесный Отец
Я слезы свои не выплакал,
сеял в пустыне рожь,
Ветер мне был советом
Покровом звездная ночь
И что мне осталось?
Лишь петь:
" Аллилуйя ",
Молиться:
" Прости..."
Я слезы свои не выплакал,
а тяготы стали легки...
 

     ***
 

Последняя Пасха
перед концом
земных исчислений и лет
Мы прошли сквозь лучи
почерневшего солнца
Через кровавый свет
багряной луны
и упавших звезд
Через алую воду рек
чрез стены разрушенных храмов
через апрельский снег...

В тишине сидим
обнаженные и беззащитные,
опущены руки на худые колени.
Прямой и кроткий
взгляд икон,
удивительно нежный и чистый
вздох в Алтаре
перед причастьем,
усталые лица
тела истомленные
смешаны с солнцем рассветным,
Из узких бойниц
неземные лучи-
едва теплые, едва заметные
небесные кони
как блеск серебристых
одежд всех святых-
обвивают потир
Мы-дети задремавшего ветра,
который знает молчание Духа
и на рассвете разбужен
касаньем хрустальной росы
И травы гибнут от собственной песни
печальной и чудесной
А мы, обманутые миром
измученные томленьем,
уходим туда,
откуда возврата уж нет,
где только престол Великого Бога,
где сосны, растущие из нашего сердца
нежнее радуги райской...
 

     ***
 

Для Божьего Страха и
Великих Творений
страна моя
вскормлена Духом
Озарена благодатью и
залита кровью
на костях и отчаяньи стоит
словно горькие травы
в полях бесконечных,
но покрыта святым Омофором
Девы Марии
и хранима,
но по руслам давно пересохшим,
по пустыням,
по сожженным лесам
черный ветер водит Россию,
а она и язык потеряла-безмолвна,
только Ангелы у каждого храма,
у каждого креста
склонили головы золотые,
кротко четки свои перебирают
и плачут о неизбежности
Боли Великой,
а женщина грудью кормит дитя
и исцеляет глубокие раны
на земле одинокой,
пробуждает сердца средь
ночного кошмара...
 

     ***
 

Воздух Твой-полотно
из тысяч молитв,
сильных и слабых,
ожиданья и мук,
наказанья и искупленья грехов
И на реках Твоих имя твое начертано
славное, новое,
пока известное лишь Единому Богу.
И на белых камнях твое имя
Ангел перстом своим пишет,
закрывая крылами буквы,
Но могилы Твои не фимиам освящает, а ветер,
Хотя камень надгробный соединяет прах с любовью
И крестом осеняет Господь
красоту безобразную, тленную
и бессмертную
Я хочу Твою кровь из корней
глубоких и сильных
сделать своей судьбою,
своей вечной песнью
и остаться с тобой
в сокровенном жилище Святого Духа.
 

     ***
 

Белые птицы на сером песке
Весеннего берега.
Нетленная радость
притаилась в их
белоснежных перьях.
Море холодное и жадное
лижет песок
шуршит камнями
сливается с небом
у горизонта
белой пеной гневается.
Ветер соленый
и резкий
неподвластный человеческим мыслям странник,
скиталец извечный...
Мы-белые птицы
на сером песке
в ожиданье заката
смотрим вперед
сдержанно
целомудренно
сокровенно
без помыслов
молимся
древней молитвой
не желая ни ада,
ни рая
лишь просим открыть
наши очи,
очистить сердца,
чтобы Воля Господня
стала Волей людской...
 

     ***
 

Одиночество Твое - кувшин глиняный
Доверху полон водой
Мы расстались с тобой:
Божьи думы ведь нам неведомы
Божьи думы для нас как палящий зной
и разлука как крест
окровавленный, бесконечно святой
а после-тропарь пасхальный
неожиданный и сияющий...
Словно ветер, пронизанный
Солнцем и молодыми ветвями
Словно звезды в майские ночи
встреча после разлуки
А мы смущенные дети
с такими взрослыми глазами
и желанием в сердце
забыли слова
только руки
протянули
и обнявшись
уснули в тишине
белых стен
Навсегда
 

      ***
 

Мы пробуждаемся навеки,
чтобы больше никогда не знать снов

Полуденная тень птиц на наших лицах
и для людей лица наши-соблазн,
Сколько ненаписанных стихов
осталось там,
за высокой стеной иной жизни?
Мы пробуждаемся навеки.
Пусть в словах невесты будет лишь ласка
          в молитве-лишь славословье
          в глазах детей-глубина
          в руках матерей-нежность
Пусть девство сердца и тела
вновь станут добродетелью,
а наши имена будут
трепетом сердечным-
Живым и невысказанным...

Стонет тело, зажатое в камень
Крылья, отлитые в граните, томятся
в ожидании неба,
Но мы пробуждаемся навеки
и камень становится огнем
великим и славным.

Венки из листьев и трав,
ласковое море
и чистый лист
в новых руках-
это значит,
что мы пробуждаемся навеки...
Да будет так.
 

     ***
 

Покидаем пустыню,
Пустыню нашей юности...
Забудьте имя мое,
Пусть оно будет лишь эхом горного ветра
Забудьте слова мои,
пусть они будут журчаньем ручья
Забудьте глаза мои,
пусть они будут отражением звезд
в затерянном озере
далеко, в чаще леса...
Останется только крест и мольба
Мольба
о потерянных днях
Благослови нас, Господи
чашей любви
чашей страданий
разомкни нам уста
для чистых молитв
и для бережных слов
для последних, предсмертных дум
И мы станем Твоей
весенней листвой,
знаками древних рун.

Покидаем пустыню,
Пустыню желаний...
Ищем мост через реку.
Ветер ласкает венок на твоей голове
словно твой тайный друг.

На этой нелепой войне
молитва-твоя святая сестра,
На свидании с Богом
Невеста возлюбленная,
Запертый сад.
Прошу вас, оставьте себе
лишь крест и мольбу
бессонные ночи
и плач о грехах...
Оставьте себе.
 

     ***
 

Вспомни как камни и травы
оживали в твоих руках
Странный и взрослый ребенок,
познавший сладость греха.

Побольше бы льна синего,
а небо в нити вплести
Успеть бы доткать полотно
Успеть бы доткать до зари,
Но снова нелепые тени
мелькают в твоих зеркалах,
Странный и взрослый ребенок,
распятый в весенних полях.
У древних икон-покой
и радость пасхальных свечей
Вспомни как камни и травы
превращались в волшебных зверей...
 

     ***
 

Черные крылья греха
едва опалили костры
моих недостойных молитв
В спекшемся небе-Кресты
В спекшемся небе-река
Нет берегов, нет кораблей
Боже мой,
как я устал
от каждодневных смертей
Я так хотел быть любим,
но не умел любить
Эта бездарная жизнь
вдруг оборвалась как нить
Что же я?
Жалок и пуст
Брошен к мохнатым ногам
Слышу лишь скрежет
и хруст
В сердце лишь пепел и хлам
Черные крылья греха
взяли меня в полон
Черные крылья греха
Сердце покрытое мхом...
 

     ***
 

Закат-Предтеча
обнаженной тьмы
И Липкий запах почек
словно ладан
Святая простота святой реки
Легла в ладонь
Последний солнца луч велик
и сладок
И погрузился в ночь
усталый день
в ночь новых встреч
и новых расставаний
Слова твой то мед,
то яд, то меч
то бездна без иллюзий
и мечтаний
Я полюбил...
Кого, не знаю сам
Я помню только лик-
простой и славный
Не суждено...
По ненаписанным стихам
ступает горечь
Ленью взгляд отравлен.
И я опять покинул
отчий дом,
пустился в путь,
не ведая
печали
навстречу солнцу,
золотым волнам,
навстречу небу,
где священные скрижали
сияют в простоте Великих слов,
в глубинах изначального Закона
и я бегу от тьмы пустых грехов
и я бегу от дьявольского стона...
 

     ***
 

Золотые венки на твоих сыновьях
В руках-серебряный жезл
Ветер послушен Твоим словам
Солнце-Твой отблеск в прохладе небес
Последние птицы скользят в тишине
В их чистых глазах приближенье конца
Натянуты луки
Стрелы остры
Ядовитые травы в руках из свинца...

Премудрость Твоя в движеньи светил
в холоде северных волн,
в небе, исполненном ясных звезд,
в теплоте почерневших икон,
в ветре, несущем бронзовый дождь,
в сердце, слепом от любви,

в смехе младенца,
в нежности рук,
в свете великой луны...

Немногие знают Тебя
и верят Твоим чудесам
В их легких ладонях сверкает река
В их легких ладонях прощенье грехам
И слезы текут из огненных глаз
от необъяснимой любви
и время осталось за слабой спиной
у ветхозаветной двери.
 

     ***
 

Услышать
Голос Бога в сердце
Шорох на дне уставшей души
Движение рыб в прозрачной воде
Услышать
Плач брошенного младенца
Плач матери над телом убитого сына
Плач о грехах
Плач о мире

Услышать
Слова молитв в тишине храма
Звуки кадильных цепей в воскресное утро
Вздох облегченья после исповеди

Услышать
Тоску в скольжении ветра
Шелест весенней листвы над куполом церкви
Сладость горящих лампад

Услышать
Ночь
Попросить:
Разомкни губы
Произнеси слово
Слово молитвы

Напряги свое зрение
и слух
открой на встречу псалмам

Услышать
Свое одиночество
и молчание Бога
простую и чистую веру
и мудрость святых

Услышать
искренность древних страниц
Перебиранье изношенных четок
Томленье земное
и шепот пустыни
Услышать
и умереть
на коленях
с молитвою на устах.
 

     ***
 

С ночного корабля
я вижу стройный мир
великолепных звезд,
исполненных печали
Вселенская тоска
и строгий чей-то лик
в их отблесках
и острый привкус стали
мне чудится
И откровенность волн
пугает обожженные глазницы
И серый горизонт
в желании любви
ласкает обнаженные границы
усталых волн
Крик одиноких птиц,
тревожный и бессильный
пред смиреньем,
наполнил сердце
странной красотой,
священным и внезапным
откровеньем
о близости конца
и о Суде Любви,
о новом мире
и о вечном плене,
на иго-благо,
тяготы легки,
и смерти нет
и нет пустых сомнений...
 

     ***
 

Я выброшен на берег откровений
в очарованье Божьей красоты
Разлуки нет
Есть тысячи мгновений
священной и внезапной тишины
А нивы кровоточат
кроткий Ангел
склонился над моею головой
Я пью вино огня
и умиленья,
колени преклоняя пред Тобой
 

     ***
 

Северных красок дыханье
Коснулось уставших глаз
Горсть первозданного снега-
к хрупким и нежным губам
Божья Премудрость таится
в складках суровых гор
Странная серая птица
в небе сплетает узор.

От золотого побега-
вновь к одряхлевшим грехам
мне возвращаться,
но тесно
в сердце тревожным стихам
Солнечный луч
ненадежен в мутном и грязном стекле
Ломок, печален, непрочен
призрачный вздох в тишине
И возвращенье к привычным,
ныне забытым делам
хуже жестого плена
Яд, разрушающий храм
Наших прекрасных желаний
долгих молитв
и цветы-
алые маки в пустыне -
отблеск багряной звезды
 

     ***
 

Пусть нашим гимном будет тишина
Живая, гибкая и хрупкая царица
Молитвой нашей будет тишина-
клейменная огнем и ветром
жрица
Мы будем тихонько сидеть
в бездонной Божественной тьме
Распятые в солнечных далях
в полях,
в забродившей воде,
в тоскующей, грешной пшенице,
в соломенных крышах домов,
мы будем тихонько сидеть,
сбросив всю тяжесть оков
 

     ***
 

Полночное похмелье.
Крик ребенка в пугающей
бездонной глубине
июльских снов
Поблекшая иконка
стоит на запылившемся окне
и я уйду отсюда очень скоро
Когда?
Не знаю.
На расстрелянном стекле
последние стихи о самом главном
да ржавый нож оставлен на столе.
Забыт.
Стол. Крест. Молитва.
Покаянье.
Свечи
Мерцают в полумраке
алтаря
Зачем я здесь?
Зачем несу изгнанье
в краю,
где нет небесного огня?
 

     ***
 

Справа-стоят лжепророки
Слева-звезды белесые
А мне куда же,
Куда же, мне, Господи?
Прямо-тропинка горная,
узкая, каменистая
а позади-рычание,
волки сердечные рыскают...
 

     ***
 

Мой друг с искалеченным сердцем
глотает свой новый яд
и шуты на площади
жаждут веселья
и дарят нам пепел и смрад
Пронзительный ветер
считает мой каждый
неловкий шаг
Ворон сидит на плече:
Мокрые перья,
Таинственный взгляд...
Но Ave Maria-в грешных устах
ветер в ветвях-латинский хорал
Господи, время отныне -
раб изможденный,
презренный металл...
Северный алый закат
в сиянии Божьих труб
Корабельные мысли о горним
шепчут о бессилии рук
И канет нежность ладоней
в призрачность летних дум
Мой друг с искалеченным сердцем
впотьмах шарит узкой рукой,
прячется в белый круг.
 

     ***
 

Холст закончен чуть свет
Теперь ты другая
Открытая и беззащитная
смелая и неловкая
Солнце золотит пол
и блестящую ручку двери
Теперь ты другая
Радостная
словно после причастья
неожиданно нежная
по-матерински ласковая
Холст закончен чуть свет
Твои волосы тянутся до порога
Сухая роза в дешевом кувшине
Нетронутое вино
Губы шепчут: "Любимая...
Любимый..."
 

     ***
 

1.

Холодный свет люминесцентных ламп
Вой волка безнадежный на вершине
Здесь, у воды
Я познаю себя
Сжигаю страсти на сырой лучине
Здесь, у воды
великолепен вздох
свободных облаков
и медь слепого ветра
исполнена тоски
по миру без оков.
Здесь, у воды
Лишь отблески блаженства
Мой чуткий глаз
свирепый и нагой
Глотает жадно
снег еще не стаял
Июнь смеется
Вечер синевой укрыл меня
Рукою долгой манит
Лед умирает медленно в воде
Крик чаек столь безжалостен
и горек
В венчаньи неба и нагой земли
В любимых ласках
скал и злого моря
 

2.

Комната. Белые стены.
В прямоугольном окне
бьется растерянный ветер
весь в голубом серебре
Что я нашел здесь?
Оставил?
Что потерял?
Что сберег?
Комната. Белые стены.
Ангел уснул между строк.
 

     ***
 

Протяни ладони -
Ты узнаешь
У Творца есть тайные места
Там лишь снег, вода
и серый камень
золотят
бездонные глаза
Там лишь одинокие деревья
украшают
лики черных гор
Там услышишь древние
преданья-диких трав
прозрачный разговор

Я повенчан с этими местами
освящен холодною водой
вымыт неизбежными дождями
и измучен страшною тоской
по Великим и Ужасным Тайнам
по любимым лицам
и сердцам
Протяни ладони-
Ты узнаешь
Я продался в рабство
Божьих скал
 

     ***
 

Земля пустынна
Земля огромна
Беспомощный голос ночи
опустошает и манит
шепчет о долгой любви
Земля пустынна
Мы спим на краю вечности,
а она молча ждет нас
кто-то умер
кто-то ушел
кто-то исчез
кто-то остался один
Господи, прости нас...
 

     ***
 

Есть две двери-
дверь смерти и рожденья

Из праха в прах
Чистейшая река
течет сквозь наши
мысли и сомненья
сквозь наши древние и хрупкие дела
Не знает берегов,
Но видит ветры,
Теченья, омуты,
Крушенья кораблей
Есть две двери-
дверь правды и тщеславья,
а между ними-
стоны журавлей.
 

     ***
 

Свей гнездо, гнездышко
высоко в горах,
Милая
Свей гнездо, ласточка,
из сухих ветров
из упрямых волос
и июльских дождей
Свей гнездо, свей

И лети искать милого,
ненаглядного,
Богом данного
На семи холмах,
девяти куполах,
да у древней стены
поищи суженого
поищи милая
сердцем северным
сверху-каменным
внутри-бережным
тайным, огненным
поищи, милая

Как найдешь, ласточка
позови солнышко,
принеси веточку из степи
горькую
и пропой песню
долгую,
золотую песню,
небесную
Как умрет твой милый,
суженый
Как одна ты на свете останешься
и вернешься в далекое гнездышко,
высоко в горах, милая.
 

    ***
 

Свежесть листвы осенней
Яблоко спелое.
Что же мы с тобой сделали,
дитятко наше несмелое?
Уронили тебя в воды бурные,
побросали венки
и молимся

Поплыли лепестки легкие,
обернулись в старинное золото
В свежесть листвы осенней
окунулись
в берега реки превратились
и остались в ладонях мокрых
лишь кресты
да осенние были.
 

     ***
 

Из-под двери моей еще сочится свет
И теплых яблок аромат
уснул в постели
Никто не знает рук своих
никто не знает слов
никто не тронет детской колыбели
Мы у подножия креста-
нагие, молчаливые созданья
и то, что ищем мы
всего лишь-тишина
и радость тихая
небесного свиданья
На белых простынях
лишь отпечатки душ
лишь сокровенный взгляд
ночного сладострастья
Вода. Кувшин.
Пронзительная страсть,
испепеляющая сердце в одночасье...
Мы у подножия Безмолвия одни,
Но недозволенная нежность
саднит как нож в разорванной груди
и рассекает Божию безбрежность
Нетронутая, яростная плоть-
без фальши, без утайки,
без иллюзий
столь подлинна и столь зыбка
столь удивительна в сплетении созвучий
двух беспокойных, одиноких тел,
сердец, наполненых хрустальным восхищеньем
День ослепителен. Прозрачна ночь.
Озарена всеочищающим свеченьем
И нагота освящена огнем
двух чистых глаз и двух чудесных рук
Творец невидимо переплавляет страсть
и прерывает колесо извечных мук...
 

     ***
 

Холодная роса невинна и проста
Застыла на зеленых пальцах лета
Ты слышишь?
Дождь на цыпочках прошел
и дочь его твоим теплом согрета...
 

     ***
 

Дождливым утром я нашел птицу с перебитым крылом
у крыльца.

Я исцелил ее
дал зерно
дал приют
дал имя.
Мать смирилась
Птицу звали раздумья...
Безмолвны новые ночи:
ни луны
ни ветра
ни нового слова -
все давно уже сказано.

Птица стала моей любимой,
превратилась в икону:
золото и киноварь,
без оклада -
простая икона

И теперь мы сидим в тишине
и молчим, глядя в глаза друг другу
словно жених и невеста
в последнюю ночь перед венчаньем...

Осталось с тех пор лишь одно желанье
(другие исчезли в прошлом)
припасть к груди материнской
припасть губами к самому сердцу
Ухватить то, что не знал я прежде,
но есть ли надежда на ответное чувство?...
 

     ***
 

Между вечерней радугой
и солнцем простоволосым
глаза мои непослушные и серебристые слезы
Между востоком и западом
волосы поседевшие
руки мои усталые, худые и оробевшие
Между полетом птицы и небесами священными
дремлет мое одиночество-
ветер нагой и бренный

Между иконами черными и золотыми окладами
сердце мое отсыревшее,
сломанное прикладами

Между дождями и реками
молитвы мои полночные-
кони быстрые, сильные
подковы новые, прочные

Между любовью и злобою
слова мои белоснежные,
умытые легким облаком,
простые, почти безгрешные

Между мужчиной и женщиной
Врата стоят золоченые
слышится голос тихий
слышится просто голос...
 
 
 


 
В оглавление                                Дальше