Российским поклонникам Харуки Мураками 2003-й год запомнится двумя замечательными событиями.
       Во-первых, к концу этого года у нас выйдут девять из десяти романов писателя, которого всего шесть лет назад открыли для России "Виртуальные Суси". Включая "Норвежский лес" и "Спутникову любовь". В этом смысле мы даже догоняем Америку: Филипп Гэбриэл, судя по его заявлениям в Сети, собирается закончить английский перевод "Кафки на взморье" (2002) к середине 2004-го. С другой стороны, даже в планах наших издательств, похоже, пока нет перевода документального бестселлера "Подземка" (1996), который Штаты англифицировали еще в 1997-м.
       И во-вторых - в июле 2003 года 54-хлетний Мураками наконец-то побывал в России. Да не где-нибудь, а в самой японской ее части.
       О чем и речь.




       Как помнит особо дотошный читатель, первое интервью ХМ нашим людям заканчивалось на таинственной ноте:
       ХМ: - М-да, Сахалин - это действительно интересно... А что, если я туда соберусь, скажем, в следующем году, как потеплее станет, - вы составите мне компанию?
       ДК: - А как же!


НЕ ПРОШЛО И ГОДА
      
       Издательская Москва звала Мураками давно. На книжные ярмарки, на встречи с читателями и прочие раздачи слонов в честь писателя, несколько лет подряд не выходящего из "топ-тена" книжных продаж в обеих столицах России. И неизменно получала ответ от его конторы в духе:
       "We are sorry, but the author's schedule is extremely tight. Your invitation for October seems intriguing but unreal, as he is planning to visit Iceland at that time..." - ну, и так далее с вариациями.
       Куда реальнее и показалось, и оказалось заманить японца в Россию... просто поработать.


КОМАНДА:

• Харуки Мураками - писатель-космополит японского происхождения. Любит джаз и кошек. Не хочет ничему принадлежать.
• Юми Ёсимото - свободная журналистка миниатюрных размеров. Любит всех животных планеты Земля. По пятницам мешает коктейли в популярном ночном баре на Роппонги.
• Кeити Цудзуки - профессиональный фотожурналист "в поисках странного". Любит джаз, морских животных и вкусно поесть. Ходячая мировая энциклопедия. Любимая тема - экстрим во всех видах человеческой деятельности. Именно он выведен в качестве "коллеги-фотографа" на страницах "Дэнса" (глава 4).

Боевые заслуги Команды:

       По заказам толстых японских журналов объездили самые разные уголки мира - в т. ч. Индию, Китай, Монголию, Грецию, Англию, Францию, Ирландию, Исландию и Гавайи, а также малоизвестные японцам уголки Страны Восходящего Солнца - в поисках нового взгляда на то, как, куда и зачем стоит путешествовать.


       А на этот раз все было так.
       В конце мая глянцевый журнал "Title" (изд-во "Бунгэй") запросил у Мураками и его команды очередной "репортаж с прибабахом" (каватта кидзи). Маршрут - на свое усмотрение ("За границу, но куда-нибудь не очень далеко").
       В начале июня я приехал на стажировку в Токийский университет.
       В середине июня Джун Ким, секретарша писателя, сообщила мне по телефону, что Мураками со товарищи решили-таки ехать на Сахалин, и пригласила заглянуть к ним в офис на Аояма - вроде как обсудить, куда лучше ехать и что смотреть.
       19-го июня я приехал на встречу и обнаружил, что вся Команда в сборе, а мне как аборигену и генератору идеи уготовлена роль сахалинского Дерсу Узалы.
       - Только, э-э-э... не рассчитывайте на суперсервис! - предупреждаю я сразу, с ужасом осознав вдруг свалившуюся на меня ответственность. - Отели-рестораны там, в принципе, ничего, природа - вообще вне конкуренции, но все остальное на иностранцев особо не рассчитано. И дороги плохие, и...
       - Ничего! - улыбается Мураками. - Мы недавно из Монголии, там тоже не санаторий!
       И рассказывает, как они трое суток мотались по монгольским степям на советском "уазике".
       - Все печенки себе поотбивали, - смеется он. - Зато машина - зверь! Выживает в любых условиях. Мотор перегреется - пописал на радиатор и дальше поехал...
       Я спрашиваю, что именно они хотели бы увидеть.
       Мураками задумчиво хмыкает и смотрит на Юми-сан, та - на Цудзуки. Неунывающий толстяк беззаботно пожимает плечами:
       - А мы же не знаем, что там есть. Вот поедем и поглядим!
       Три японца взирают на меня. Провокация, понимаю я. Но отступать некуда: назвался груздем... Сажусь за стол мэтра и, продираясь через буераки его "Макинтоша", раскапываю в Сети телефоны консульства Японии на Сахалине.

       Токийцы - люди больших скоростей.
       На все сборы, визы и оргмоменты уходит чуть больше недели. Уже 29-го числа вылетаем в Хакодатэ - один из двух городов Японии, откуда можно прибыть по воздуху на Сахалин.
       Стоим в очереди на регистрацию. Юми-сан читает в "Асахи Симбун" о скандале с "Тату".
       - Ужас какой, - удивляется она. - Разве так можно себя вести?
       - Вести нельзя, - пожимаю плечами я. - Но деньги делать - запросто. Они же на скандалах больше зарабатывают, чем на концертах. Простая математика...
       - Они что, панки? - интересуется Мураками.
       - Если по музыке, то нет. А так - кто их знает...
       - В Японии на этом долго не продержишься, - качает головой Ёсимото. - Задушат рекламу - и дело с концом. No future...
       - Но вообще они забавные, - вставляет Цудзуки. - Одна вроде лидер, напористая такая, а другая как бы у нее в подчинении...
       - Ишь ты, - усмехается Мураками. - Холл и Оутс.
       - Саймон и Гарфанкл, - добавляю я.
       - Ну, эти-то после "развода" еще пели каждый своe...
       - Ага. Только что там пел Гарфанкл - сегодня уж и не помнит никто.
       - Это верно...
       За пару часов в самолете Мураками дочитывает чеховский "Сахалин", делая пометки в блокноте.
       По прилете заселяемся в гостиницу. Завтра утром - в Южный. Вечером в отеле заняться нечем. Выходим шататься по субботним улочкам Хакодатэ - убить время и поесть "чего-нибудь местного".
       "Вечный странник" Цудзуки сразу вспоминает "самый вкусный кабачок в этом городе", куда он заглядывал год-полтора назад. Увы! Ресторанчик забит до отказа, и мы еще полчаса бродим под странным полудождем ("то ли идет, то ли в воздухе висит") в поисках подходящей "идзакая". Просторные двухэтажные улочки уютного хокайдосского городка непривычно пусты. После безумного Токио так и кажется, будто большинство обитателей этого города куда-то срочно уехали, и только в десятке окошек на каждой улочке еще теплится жизнь.
       - Смотри-ка, - удивляется Мураками, - у них тут еще сохранились магазины подержанных компакт-дисков!
       - Ностальгия... - вздыхает Цудзуки.
       Наконец ресторанчик находится. Прокопченые деревянные стены, запах свежепойманной рыбы и старички-хозяева с натруженными руками, говорящими о жизни этих людей больше, чем выцветшие глаза. Мы располагаемся, подогнув ноги, на татами вокруг низенького стола. Заказываем "для начала" разливного "Асахи" и огромное блюдо сасими (одно на всех - "мориавасэ"). Как я и догадывался, в еде Мураками привередлив: дольше всех разглядывает на стенах таблички с названиями и ценами блюд, пока наконец не выбирает себе жареных кальмаров и свежих овощей. Приносят пиво, и мы поднимаем запотевшие кружки за успех предстоящей поездки.
       - А что, Мураками-сан, - говорю я, - Реально собрать всех ваших переводчиков в одном месте - скажем, в Токио? Семинар бы устроили, да и вообще...
       - Идея хорошая, - улыбается он. - Только тогда уж не в Токио, а на Гавайях где-нибудь. Рубин и Гэбриэл сейчас в Штатах. Альфред (Бирнбаум. - Д.К.)... Цудзуки-кун, а где сейчас Альфред? Опять потерялся куда-то. Безумный человек! У него жена - гавайка, но он с ней вечно мотается по всему миру. Никогда не знаешь, где он. Последний раз, кажется, из Гонконга писал, с полгода назад... Очень смешной.
       - А как вам его переводы?
       - У него живой язык, это важно... Хотя иногда даже слишком живой. Бывает, заглядываю в его текст и сам удивляюсь: неужели я такое написал? Впрочем, я вечно забываю, что когда-то писал или говорил. Так что порой читаю это как мысли другого человека... Забавное ощущение.
       - А как получается, что многие куски ваших текстов на английском утеряны?
       - Что, правда?
       - Ну конечно. Например, в английском "Дэнсе" нет сцены, где герой поит тринадцатилетнюю Юки "пинья-коладой". В "Стране Чудес" герой не целуется с семнадцатилетней толстушкой в Подземелье...
       - Серьезно? Хм... Но ведь тогда их отношения до конца не понять!
       - В том-то и дело. Я уж про "Хроники" не говорю, там вообще от третьего тома меньше половины оставлено. Кто у них там решает, что оставлять, что выкидывать? Переводчик, редактор - или все-таки вы сами?
       - Ну, все вычитывать по страницам у меня просто времени нет. Да и не моя это работа... Хотя насчет "Хроник" я в курсе. Но тут важно понять одну вещь. Средний японец каждый день проводит по 2-3 часа в электричке - на работу и обратно. И именно это время тратит на чтение. В одной руке поручень, чтоб не упасть, в другой - книга. При этом то задремлет - особенно в конце дня, - то проснется и дальше читает. Если книга тяжелая - из руки вывалится, ищи ее потом у всех под ногами. А то и на чью-нибудь голову упадет... Поэтому самые покупаемые книги в Японии - легкие покетбуки размером с ладонь. Любой роман разбивают на такие покетбуки - два, а то и три томика малого формата. Не важно, насколько длинная книга в целом, главное - чтобы в одной руке держать удобно было... В Америке ситуация совсем другая! У них же все на машинах ездят, а книги читают дома - как правило, перед сном. И вся массовая литература выпускается в однотомниках. А у однотомников есть свой психологический предел: книгу толще четырехсот страниц уже мало кто покупает. Вот и приходится втискиваться в эти пределы. Ну, а я что могу сделать? Раз они говорят, что им так лучше...
       Плавно переходим с пива на "ацукан" - подогретое сакэ, и разговор сворачивает на тему кино. Выясняется, что "перегрузившая" намедни весь белый свет "Матрица-2" не нравится никому из присутствующих, кроме Мураками.
       - А что? - смущенно и как-то по-детски улыбается он. - По-моему, забавная штука...
       Зато "Андрей Рублев", подаренный мною на DVD еще год назад, произвел на него огромное впечатление.
       - Очень здорово! Цудзуки-кун, ты не смотрел? Старый фильм Тарковского про мужика, который иконы писал. Посмотри обязательно, тебе понравится. Все эти долгие сцены без единой склейки... С ума сойти.
       Пьет Мураками осторожно. Когда приносят третью бутылочку сакэ, мягко накрывает свою чашечку ладонью - дескать, мне уже хватит. Интересно, как он пьет водку, думаю я. Ладно, в России проверим...
       Возвращаемся на такси. Таксисты на Хоккайдо - отдельная песня. Благодаря нашему старенькому водителю мы узнаем, что последним японским писателем, посетившим Сахалин, был Исикава Такубоку. В начале ХХ века!.. Никто не знает навскидку, правда это или нет, но кругозор таксиста впечатляет. Попадись мне такой в Москве - точно бы дал чаевых. Здесь же, увы, не принято.
       В фойе гостиницы Юми-сан желает всем хороших снов.
       - А я очень редко вижу сны, - вдруг признается Мураками. - Последний раз смотрел, наверное, месяца два назад...
       Приехали, думаю я. Вот тебе и привет Карлу-Густаву Юнгу.

All Sakhalin - news, information, contacts